Сегодня, завершая серию прогулок по Старо-Петергофской дороге, мы будем говорить об Автове. Собственно говоря, этот район уже трудно отделить от города – он своими границами вошел в город и четкой границы, наверное, сегодня не определишь. Со мною вместе сегодня, как и во время всех наших прогулок по Старо-Петергофской дороге, Наталья Перевезенцева. Сегодня она завершит наше путешествие по Старо-Петергофской дороге.
Виктор Бузинов: Сегодня, завершая серию прогулок по Старо-Петергофской дороге, мы будем говорить об Автове. Собственно говоря, этот район уже трудно отделить от города – он своими границами вошел в город и четкой границы, наверное, сегодня не определишь. Со мною вместе сегодня, как и во время всех наших прогулок по Старо-Петергофской дороге, Наталья Перевезенцева. Сегодня она завершит наше путешествие по Старо-Петергофской дороге.
Наталья Перевезенцева: Скажем так - мы завершим только часть путешествия от Сосновой Поляны до Автово. Но я не исключаю возможности, что мы когда-нибудь с вами пройдем и в другую сторону.
В.Б.: Дальше от города.
Н.П.: Да, дальше от города. Но сегодня мы в Автово. У него довольно странное название. Аутово – это всего лишь финское «пустошь, пустынь», но, конечно, такое название как Автово не могло не обрасти легендами. В 1824 году после громадного наводнения государь-император Александр Павлович объезжал места, наиболее пострадавшие, и разговаривал с местными жителями. И вот он приехал в совершенно снесенную, смытую деревушку Аутово, и местный житель стал ему жаловаться, что, мол, батюшка-государь, а у Автова-то коровенку снесло, а у Автова-то крышу с дома снесло, а у Автова-то жена с детишками погибла… «Ну хорошо, - сказал государь, - это все у Автова, а у остальных-то что?». Потом ему объяснили, что так старик произносил слово «этого». Государь якобы изволил улыбнуться, сказать «быть посему» и приказал построить на наиболее возвышенном месте Автова новую деревню. И соответственно, дать ей вот такое название. Так что история Автова делиться на период до 1824 года и после.
В.Б.: После наводнения.
Н.П.: Да, после наводнения. Самое старое Автово – это, наверное, Красненькое кладбище и Красный кабачок, о котором так хорошо рассказывала в ваших передачах актриса Татьяна Пилецкая. И поэтому о Красном кабачке мы не будем упоминать, я только скажу, что…
В.Б.: Мы рядышком, кстати, стоим – на выходе Автова на Старо-Петергофскую дорогу, напротив Красненького кладбища. Вот здесь рядышком и располагался по одной из легенд Красный кабачок.
Н.П.: Что интересно – считается, что Красненькое кладбище получило свое название от Красненького кабачка. Мне почему-то кажется, что речка Красная была первоосновой.
В.Б.: Виновницей.
Н.П.: Да, виновницей всего этого. Потому что понятно, когда кабак называется по близлежащему чему-то. Чтобы кладбище назвали в честь кабака – мне эта версия кажется сомнительной.
Красненькое кладбище – это старое кладбище, с 1776 года здесь существует. И вообще оно наследует кладбищу в Ульянке (о котором мы с вами говорили в одной из передач) - кладбищу вокруг Церкви Святого Петра митрополита Киевского. Это кладбище находилось под окнами господского дома, и совершенно естественно, что владельцы тех мест были недовольны. И поэтому с 1756 года на том кладбище прекратили хоронить, а с 1776 года на этом месте, на берегу реки Красной был отрезан довольно большой кусок земли для нового кладбища.
Очень сильно это кладбище связано с Путиловским заводом - с будущим Путиловским заводом, конечно. Потому что в 1801 году, когда был переведен на это место Петербургский казенный чугуноплавильный завод из Кронштадта - с этого момента и идет история нашего Путиловского завода. В 1811 году смотрителем этого завода стал известный Матвей Егорович Кларк, очень много сделавший для развития чугунного литья в России. В 1824 году произошло это страшное наводнение, и были очень большие жертвы именно среди рабочих этого казенного чугуноплавильного завода. Эта трагедия произошла как? Ведь рабочие были на работе, они залезли на крыши зданий и спаслись. Но они видели казармы, где находились их жены и дети – там-то как раз и было наибольшее число погибших.
По воспоминаниям современников, государь Александр Павлович посетил эти места, прослезился, поскольку действительно это страшное было зрелище, пожертвовал 10 000 рублей для раздачи людям, которые пострадали, и сказал: «А впредь не оставлю». Видимо, с этим связано то, что завод был очень быстро отстроен, но не на старом месте, а уже на новом – на берегу Невы. И дал начало нынешнему Пролетарскому, бывшему Александровскому заводу. Об этом, по-моему, вы тоже рассказывали.
В.Б.: Да-да, специальная была передача об этом.
Н.П.: В 1868 году этот завод («остаточный») купил Николай Путилов, но это совершенно другая история, и, наверное, надо рассказывать об этом отдельно.
Возвращаясь к кладбищу – там сохранилась до сих пор плита, отлитая в формовом цехе казенного чугунолитейного завода, и на ней надпись: «Читатель. Се памятник божьего наказания. Здесь сокрыто 160 тел обоего пола православных христиан и невинных младенцев казенного чугунолитейного завода, утопших в день страшного наводнения 1824 года ноября 7 дня».
Я уже говорила, что Красненькое кладбище связано с историей Путиловского завода, но не только – здесь хоронили тех, кто умер в больнице Всех Скорбящих. У Константина Случевского есть рассказ «Мой дядя». Герой рассказа ищет могилу женщины, умершей в больнице; считается, что здесь описано Красненькое кладбище.
Я уже говорила, что это рабочее кладбище. Рядом Нарвская застава, рядом бараки, домишки рабочих. И после революции, и во время войны последней – все это связано с этим районом. Здесь же находятся братские могилы жителей, погибших во время блокады. Здесь же, естественно, воинские захоронения, могилы Героев Советского Союза... Здесь, кстати, было немецкое захоронение – немецких солдат, но оно уничтожено полностью.
Меня поразило две могилы на этом кладбище… Не то, чтобы поразило, а заставило задуматься о том, что время на самом деле – не такая протяженная вещь, как нам кажется. Я прочитала, что здесь похоронена дочь Дмитрия Завалишина – декабриста – Зинаида Еропкина-Завалишина. Меня бы это не очень удивило – ну дочь декабриста – но она умерла в 1956 году! Грубо говоря, я играю в песочнице, а рядом проходит дочь декабриста!
И вторая могила: здесь похоронена Любовь Александровна Андреева-Дельмас. Это Кармен Блока, помните?
Когда в нагроможденной туче
Вдруг полыхнет мигнувший свет,-
Так сердце под грозой певучей
Меняет строй, боясь вздохнуть,
И кровь бросается в ланиты,
И слезы счастья душат грудь
Перед явленьем Карменситы.
Блок умер и как бы увел с собой и Снежную Маску, и Прекрасную Даму, и Кармен… А они ведь еще очень долго жили - Любовь Александровна умерла в 1969 году!
И чтоб закончить рассказ о кладбище – здесь была конечно же церковь (деревянная) Божьей Матери Казанской. Она сгорела во время войны. Сейчас строится новая часовня, может быть, уже построена – не очень видно из-за деревьев. Как говорится, дай Бог.
Если развернуться немножечко от кладбища, посмотреть правее, то там проходит улица с довольно странным названием - Дорога на Турухтанные острова. Само по себе слово «турухтанные» сейчас нам совершенно непонятно, а всего-то оно происходит от слова «крахмал». Потому что в 1720 году там, в нижнем течении Екатерингофки, на островах, при полотняной фабрике была мануфактура по выделке крахмала. И вот крахмал этот народный говор переделал в «крухмальную» мануфактуру, потом в «трухмальную», «трухманную» и получились…
В.Б.: Народная этимология в чистом виде.
Н.П.: Получились такие Турухтанные острова. И вот здесь, на этой Дороге на Турухтанные острова зафиксирован мистический случай. 16 октября 1988 года некто А.В. Черцов с супругой возвращались, проводив своего друга на теплоход – там же гавань еще. Они шли как раз по Дороге на Турухтанные острова, и вдруг Черцов заметил, а, точнее, почувствовал тяжелый взгляд на затылке. Он обернулся, но никого не было. Потом рядом появилось какое-то темное передвигающееся пятно. Он хотел показать его жене – жена ничего не видела. Потом он захотел прикоснуться к этому пятну – оно дернулось, ушло в кусты… и в общем так до сих пор неизвестно, что это такое.
В.Б.: Меньше надо пить господину Черцову.
Н.П.: Я не знаю, но тем не менее такой мистический случай зафиксирован и даже – есть такая книга «Ночные призраки большого города» - он там записан.
Остается сказать несколько слов о метро «Автово». Во-первых, мы туда спустимся сейчас, поедем обратно…
В.Б.: Потом это некое произведение искусства, особенно в оформлении интерьеров подземного зала.
Н.П.: Да, это памятник архитектуры, который охраняется государством, существует в официальном списке памятников, о которых должен заботиться наш КГИОП. Станция сама построена в 1950-1955 году, архитекторы Левинсон и Грушко. Вообще она посвящена победе советского народа в Великой Отечественной войне, у Левинсона и Грушко возникла мысль сделать ее очень нарядной. Это же безэскалаторная станция, так что можно спуститься, сделать большой подземный зал - то есть было, где развернуться. И вот вдова Евгения Левинсона в своей книге пишет о том, как ее муж додумался до этих знаменитых стеклянных колонн, которые стоят...
В.Б.: То, что наиболее впечатляет.
Н.П.: Да. Она рассказывает, что в доме архитектора были лампы, у которых подставки были сделаны из хрусталя. Левинсон заинтересовался - откуда это взялось? И выяснил, что это остатки балюстрады, которая когда-то огораживала алтарь Смольного собора, сделанная по рисунку Стасова. Он заинтересовался тем, что стекло такой материал – пластичный, интересный, радостный и захотел применить его в оформлении станции. Но, наверное, увлекся, как Ломоносов:
Которые стекло чтут ниже минералов.
Насколько я понимаю, ему пришлось преодолеть довольно большое сопротивление и со стороны художников, которые не верили, что стекло может быть таким материалом – интересным в художественном отношении, и со стороны технологов, которые говорили «невозможно поставить стеклянную колонну» и так далее. Пришлось решить много технических задач… Вообще у Левинсона очень интересная была задумка: он планировал даже стеклянный пол. То есть вообще должна была быть станция, полная света, эти колонны с подсветками… Но случилось так, как случилось, к сожалению: там только 16 стеклянных колонн, и такой недоделанный вид у этой станции… Жаль! Я не знаю, насколько это было бы красиво, интересно, но то, что это было бы любопытно – это совершенно точно. И еще Левинсону приходилось преодолевать сопротивление не только художников, технологов, но еще и идеологов. Ему указывали, что про мозаику, которая помещена в торце подземного зала (изображение Матери-Родины), богомольные старушки могут подумать, что это Богородица.
В.Б.: Ну и хорошо!
Н.П.: Они будут приходить и креститься. Это мы сейчас говорим «хорошо», а представьте, как это звучало в 50-е годы. И приводили пример московского метрополитена, где действительно существует изображение Матери-Родины, и действительно богомольные старушки принимают ее за изображение Богородицы.
Мой отец рассказывал, что, будучи еще молодым инженером, работая в Северном проектно-конструкторском бюро здесь неподалеку, они ходили на субботники на строящуюся метро «Автово». Один день они ставили арматуру для колонн, а через неделю буквально им приходилось эту арматуру убирать. Так колонны и не были готовы к дню открытия станции.
В.Б.: Ну что, Наталья Анатольевна, нам пора уже спускаться в эту самую станцию. Время нашей передачи истекло. Я хочу лишь напомнить, что в нашей передаче принимала участие Наталья Перевезенцева. Виктор Бузинов, Прогулки по Петербургу.
Расшифровка: Сергей Кочетков.
